— Ну спасибо, — потрясённо произнёс Н'Кай. — Всю жизнь мечтал.
— Интересно, — зло поинтересовался Сорел, — мою мать ты тоже убил? Как убьёшь и меня?..
— Я не убивал Т'Сат, — нахмурился Т'Лайл. — Все, кто был на «Диаметри», погибли. Я тоже был ранен и плохо помню те, первые, дни. Я тогда вообще ничего не помнил — даже собственного имени. Разбитые Узы едва не прикончили меня, когда Т'Сат умерла…
…Резкая боль от грубого напоминания о только что произошедшей потере захлестнула Сорела с новой силой, и он молча кинулся на Ниару, разом забывая о логике и самоконтроле.
— Уймись! — Н'Кай повис на нём, выкручивая руки. — Этим ты всё равно ничего не изменишь!
Т'Лайл слегка повёл перед лицом Сорела рукой, и тот вторично осел у ног Н'Кая, проклиная Т'Лайла на чём свет стоит.
— Так-то лучше, — насмешливо произнёс предатель. — А я ошибся в тебе, старший сын. Ты не испорчен влиянием Вулкана. Отличное сложение, яростный взгляд, ненависть… сколько в тебе ненависти! Пожалуй, тебе ещё можно найти применение, Сорел Т'Гай Кир. Я не убью тебя. В конце концов, твои дети могут унаследовать мои способности. Я найду для тебя женщину, обладающую тёмным Даром, и посмотрим, что будет.
— Ты не дождёшься от меня ничего подобного, — холодно отозвался Сорел. — Твои люди только что убили мою жену.
— Дождусь, — мягко произнёс Т'Лайл, опуская руку на лицо сына. — Определённо, дождусь. Хотя бы потому, что через два года у тебя просто не будет другого выбора. Два года — не такой уж большой срок для того, кто умеет ждать. А я терпелив. Подожду… Стало быть, ты был женат — это мы уже выяснили. Четыре раза?! Вот уж от кого не ожидал… Ах да! Первых двух я подобрал для тебя сам — проклятый склероз… С третьей просто не задалось… а последнюю ты даже любил — вот это новость! Сынок, да ты полон сюрпризов. Человек?! А вот это уже интересно…
— Не смей! — прохрипел Сорел, вырываясь из-под безжалостных рук отца.
— Твоя жена была из тёмных? — ухмыльнулся Ниара. — Не знал, что люди на такое способны. Что ж, прекрасно! Просто здорово. Да она просто почувствовала в тебе темноту, которую ты столь нелогично отвергал всю свою сознательную жизнь, поэтому и пришла к тебе в своё время. К тому же от тебя за милю прёт человеком — словно от трай, подброшенной в загон к хлаям… земное воспитание, м-м-м? Хотел бы я посмотреть на того, кто умудрился это осуществить при жизни Т'Ра; встречу — лично руку пожму… О, да вы двое, оказывается, добрые друзья! Вот уж сюрприз, так сюрприз. И после этого мне ещё будут говорить, что выражение «голос крови» — всего лишь метафора! Что ж — на сегодня откровений, пожалуй, достаточно. Оставляю вас наедине, чтобы вы могли прийти в себя после такого количества неожиданных новостей. И, Н'Кай… мы возвращаемся на ч'Риган. Надеюсь, ты рад?
Н'Кай угрюмо промолчал, не убирая руки с плеча Сорела — словно действительно был маленьким мальчиком, вцепившимся в своего старшего брата. Сорел не возражал — похоже, не считал его чужаком уже очень давно.
Т'Лайл издевательски отсалютовал им от дверей и вышел из камеры.
— Федерал, — тихо произнёс пять минут спустя. — Он не всегда был таким… правда.
— Я знаю, — глухо отозвался он. — Кому и знать, как не мне. Но он всегда был чертовски способным пси и всегда обладал способностью убивать. И, кстати, он не был касательным телепатом — он мог читать мысли людей, находящихся в десятках метров от него. Как ты заметил, у меня эта способность тоже проявляется… периодически. Когда совсем уж припечёт. Из-за этого он находился под наблюдением жрецов Гола практически с самого рождения. Они были уверены, что воспитали его должным образом, идиоты… откуда им было знать о том, что в нашем клане развитие этих способностей не подавлялось, а наоборот — приветствовалось и всячески провоцировалось?! При этом наш клан по природе своей довольно патриотичен и искренне полагает, что однажды всё это может послужить на пользу народу. И уж, конечно, они никогда не простили бы моему отцу того, что он не погиб на «Диаметри» вместе с остальными. Они знали об этом. И я знал. Мы чувствуем такие вещи, поверь. Они ненавидели моего отца, за то, что он выжил — и не страдает, а значит — служит врагу. И они ненавидели меня за то, что я его сын, а ещё за то, что Т'Ра при этом продолжает любить своего внука так же сильно, как прежде, хотя в клане было немало желающих занять моё место и учиться у неё Дару вместо тупого меня. Чего я тогда только не наслушался — «твии-окх», «сын предателя», «сын убийцы»… Они всё время ждали, что однажды я стану таким же, как он. Но я не стал. И горжусь этим.
— Мой бедный старший брат… — задумчиво произнёс Н'Кай. — Меня, по крайней мере, всегда любили. Прости меня.
— За что?
— Зимой, у Литгоу, я назвал тебя сыном предателя. Прости.
— Ерунда. Сам такой, если вдуматься.
— Верно… — Н'Кай невесело усмехнулся. — Не сдавайся, федерал. Мы выберемся.
— Зачем? — Сорел безразлично пожал плечами. — Честно говоря, я предпочёл бы умереть. Ты зря потратил силу, вытаскивая меня обратно, и наверняка причинил себе вред, принимая на себя мою боль.
— Для чего ещё нужны младшие братья? — Н'Кай дружески толкнул его локтем в бок. — Было бы обидно лишиться единственного во всей Вселенной родственника — нашего дорогого отца я в расчёт, естественно, не принимаю. И потом… не верю я, что Лея погибла. В конце концов, мы не видели взрыва «Худа», а Т'Лайл мог и смошенничать. Не знаю как, но мог. Если же, паче всякого чаяния, я окажусь прав, что я представлю Лее при личной встрече — твой труп?! Да она меня живым в землю закопает…
— Мне бы твою веру, — бесцветно отозвался Сорел. — К сожалению, я могу верить лишь в то, что чувствую сам. А чувствую я только смерть.
Он улёгся прямо на пол и закрыл глаза.
— Ну и не верь, — прошептал Н'Кай, глядя на закрытую дверь. — Моей веры вполне хватит и на двоих.
* * *
— …вот такие дела, мистер Дин. Разбросала жизнь нашу семью. Уж и не знаю, свидимся ли когда-нибудь. Энди хотя бы с папой остался, а я… Что эти судьи понимают! Делить детей между разводящимися родителями! Какое свинство… С мамашей моей и собаку нельзя было оставлять, не то что ребёнка. Конечно, грех так говорить, но ведь это же правда. Она хотела свою жизнь получше устроить, на что ей обуза, скажите? Меня в интернат, сама замуж — и тю-тю. Только что медальон на шею не повесила. Эх… — закончила Алекс, исподтишка оценивая впечатление, произведённое её рассказом на капитана «Лесандры».
Дин Дон склонил большую голову и тяжело вздохнул. Суровость в нём благополучно уживалась с искренней сентиментальностью, и по роняемым им время от времени замечаниям Алекс давно поняла, что в прошлом Дона имела место некая романтическая история, оставившая след в виде разбитого сердца. Исходя из этих наблюдений и учитывая результаты ментальной блиц-съёмки, мисс Форд и построила свой рассказ-сочинение о безуспешных поисках отца и младшего брата. А теперь — слайды, сказала она себе и вытащила голографию Гримо. Бросив её на стол, она подпёрла голову рукой и воззрилась на негодяя и похитителя сирот с должным выражением скорбной нежности на лице.
«Лесандра» уже неделю простаивала без груза в очередном захолустном порту; не было дела и для Алекс. Команда оттягивалась в городе, старпом шнырял по космодрому в поисках фрахта, а капитан, считая и то, и другое не своим делом, лелеял свою сердечную печаль, коротая дни над навигационными сводками в задушевных беседах с сочувствующей слушательницей-телепаткой.
Разумеется, эта задушевность возникла не вдруг. Множество мелких знаков почтительного внимания и деликатных проявлений дочернего участия оказала мисс Форд за эти три месяца, прежде чем капитан Дин соизволил услышать зов своего сердца и перестал изображать угрюмого затворника вечно пустой кают-компании. Со стороны Александры такое поведение даже не было лицемерием — мрачный дядька Дин ей искренне нравился, просто она не забывала при этом о собственной цели.
— Ну-ка, ну-ка… — заинтересовался Дин снимком пропащего «папы». — А ведь я его возил! — с радостным изумлением прогудел здоровяк. — И мальчонка с ним был, точно!
Алекс почти не требовалось имитировать бурную радость — разве что добавить дозу положенного в таких случаях недоверчивого изумления.
— Когда это было? Куда они летели?!
— Погоди, погоди… месяцев пять… или шесть… А летели мы… дай бог памяти… — капитан нахмурился, пытаясь трением высечь изо лба искру ассоциации. — Такое простое название…
— Менкар! — раздалось от двери.
— Точно!!! — проревел Дин Дон, салютуя помощнику.
— Вот уж не думал, что ты так быстро согласишься, — повёл хитиновой конечностью Грокх.
— Соглашусь? Ты о чём?
— О Менкаре. Я нашёл фрахт. Точнее, это фрахт нашёл меня. Менкарский сектор, о грузе не спрашиваем.
